— Мужик, курить не найдется? — с такими словами к проходившему мимо мужчине обратился паренек. На вид мальчугану было лет 7-8. Одет он был в какие-то лохмотья: рваные, выпирающие на коленках, выцветшие джинсы; поверх засаленной серой кофты с нарисованными на ней красными и зелеными оленями, выполненными этническим узором, на ребенке было истертое старомодное темно-синее грязное пальто.
Мужчина сначала пробурчал привычное "Не курю" и только сделав еще несколько шагов, видимо понял, что такой хамский запрос был сделан ребенком. Именно с целью воспитать хамоватого бродягу он вернулся и, дабы соблюсти психологические правила и стать на один и тот же уровень с ребенком, присел на корточки напротив хотевшего покурить парня. Тот уже было отвернулся, потеряв надежду получить желанную сигарету, но увидел присевшего взрослого и заметно оживился.
— Ты как себе позволяешь со старшими говорить? — начал было поучения мужчина, но был прерван.
— Это как сказать: стар-ший — не по-детски, с необычайной тяжестью в голосе и как бы смакуя, протянул парень последнее слово. — На самом деле ты мне даже во внуки вряд ли годишься.
В воздухе повисло молчание.
— О, мент родился, — задумчиво изрек парень. — Тебя хоть как зовут то, старший? — с насмешкой спросил мальчик.
— Алекс, а тебя? — не найдя ничего лучшего, ответил привычным клише опешивший мужчина.
— Считай тезки. Леха я. Вот и познакомились — улыбнувшись, сказал парень.
— Ты ведь совсем не ребенок, да? — все еще сомневался и не верил своим органам чувств Алекс
— И это правильный ответ, — голосом ведущего телевикторины, ответил Леха. — Но я знаю, ты мне не поверишь, пока я не докажу, что это именно так. — С грустью в голосе добавил мальчуган.
— А может ты карлик? Ну, таких ведь много, и похожи они на детей кстати, — попытался реабилитировать свой статус взрослого Алекс.
— У карликов, если тебе известно, лицо взрослое, измученное, тяжелое. А посмотри на меня: если я умоюсь в туалете на вокзале, так и вовсе можно меня во второй класс принимать. Давай не тянуть кота за яй... Я йетого не люблю, — исправился старой шуткой мальчик, дыба окончательно не смутить такого беззащитного, сидящего перед ним на корточках, взрослого. — Задай мне какой-нибудь вопрос из, скажем, высшей математики или истории, или, например, литературы.
— Квадратный корень 121? — выпалил первое, что пришло в голову мужчина
— Ну, это элементарно, мой дорогой Ватсон, — подражая на этот раз киношному Холмсу, сказал парень, — одиннадцать. 144 — двенадцать, 169 — тринадцать. Продолжать?
Алекс не поднимая нижней челюсти, замотал головой из стороны в сторону.
— Ну и хорошо, а то я после двадцати пяти их как-то не очень помню, — честно признался мальчик. — А тебе удобно тут в позе каракатицы так стоять, или психология тебя за задницу держит?! Пошли, что ли, на скамейку присядем...
Мужчина молча встал и направился за Лехой в сторону скамейки, которая находилась в нескольких метрах от них.
— Ну предположим, ты зазубрил таблицу, а вот если я тебя спрошу что-нибудь из "Войны и мира"?
— Я тебе с довольствием отвечу, — с не наблюдавшейся до этого времени вежливостью, ответил юноша. — Особенно мне нравится тот отрывок, о небе. Ну ты помнишь, да: почему я раньше не обращал внимания на это небо.
Снова воцарилось молчание, которое на этот раз нарушил уже слегка отходивший от потрясений Алекс.
— Держи сигарету, заслужил! — Алекс достал из левого кармана брюк пачку Мальборо, и дал ее рядом сидящему парню.
— Ты ведь не куришь! Ох уж эти взрослые. Кроме лжи и притворства ничего от вас не дождешься — с явным разочарованием в голосе, сказал Леха. Он проворно добыл одну сигарету из пачки и прикурил от зажженной спички.
— Кто-то только что говорил, что мне в дедушки годится, а сам тут на взрослых бочку катит, — нанес неуверенный контрудар Алекс.
— Я сказал, что я старше, но не что я — взрослый. Я просто никогда не взрослею.
— А что ж тебя жизнь так?
— Да так. Мне так нравиться, вот только пока сигареты купишь, пол жизни пройдет. Я уже не говорю о таких скрягах как ты. Вот и приходится, как цирковой пудель, удивлять вас, чтоб покурить. Вот представляешь, на спички для мамы все продавцы ведутся, а вот на сигареты для папы — никак.
— А где твои родители? — превосходство статуса взрослого явно не давало покоя Алексу.
— Не знаю. Вот только не начинай про приюты, детдомы и прочую ерунду. Не надо этих шарманок заводить. Я нормально и так живу, — он снова сменил интонацию и заговорил голосом киношного адвоката — Как видите, господа присяжные, ребенок в полном порядке и ни в чьей помощи не нуждается.
И снова тишина. Мальчишка, казалось, получал небывалое удовольствие от каждой затяжки. Он прищуривал глаза и медленно выдыхал дым, иногда пуская его колечками. Но через несколько минут молчания (Алекс не хотел портить парню наслаждение видимо проникшись его проблемами), сигарета была докурена и забычкована о край лавки.
— В общем, спасибо тебе за сигаретку. Можно я еще возьму, с собой так сказать? — жалобно глядя в глаза Алексу, осведомился мальчик
— Да, конечно, бери, если у тебя уж такие проблемы с куревом.
Мальчишка бросил взгляд на содержимое открытой пачки и извлек ровно половину остававшегося запаса.
— Ну, вот и ладненько. Буду я идти. За тебя, ежели че, свечку поставлю, — подмигнув, весело сказал Леха. — Все, Алекс, давай лапу, я побежал.
И он протянул свою маленькую грязноватую ручонку. Большая рука взрослого бережно ее пожала.
— А-ревуар, как говорится. Мож когда-нибудь еще встретимся. Удачи.
— Да, пока, — искренне улыбаясь, крикнул удалявшемуся парню Алекс. — И тебе удачи.
Он еще долго сидел на скамейке, о чем-то размышляя. Иногда, улыбаясь, с восторгом причмокивал и что-то бормотал себе под нос, прикуривая следующую сигарету. А парень уже был далеко. Он шел на вокзал, чтобы умыться и занять стул для ночлега. И звали его совсем не Лехой. И не годился он никому в дедушки. Но пагубная привычка изо дня в день заставляла Маленького Принца искать новые способы завладеть сигаретами. Шпага была давно продана антиквару. Мантия истерлась совсем. А по ночам он все так же скучал по своей Розе. Интересно, и как она там сейчас, без него...
