Мальчика Диму привезли на лето к бабушке и деду, в село. Дима попросил: "Дайте мне, пожалуйста, разводить страусов!". Семья содрогнулась. Самое ужасное, что эта просьба в наше время выполнима — заказать страусят не проблема. Но дед всё-таки решил, что его хутор не пампасы. Сошлись на утятах.
Диме дали целое лукошко — маленькие, пушистые, пищат. Всё лето с ними возился, носил на пруд поплавать, на травку поваляться. Только вымахали к осени в здоровенных уток. А в деревне домашнюю птицу кушать принято.
Долго Диму уговаривали. Наконец, сломали на том, что он теперь — большой и мужественный, а мужики не плачут. "Ладно, режьте!", — буркнул Дима. — "Только ранним утром, пока я сплю...".
К жареной утятине за столом так никто и не смог притронуться. Включая по-настоящему больших и мужественных. Молча думали, что хорошо — хоть не страусы.
Чтобы горе не повторилось, на следующее лето завели Диме щенка. Это было счастливое лето. Но когда Дима вернулся через год, щенок стал огромной лохматой псиной, Диму уже не узнавал. А других свободных щенков в округе на тот момент не было. Дима расстроился:
— Почему вы ему бабу не завели?
— Какую бабу?
— Ну, чтобы новых щеночков нарожала к моему приезду!
Дед положил ложку, глянул мрачно и спросил: "А кушать их потом кто будет?!"
