Есть у меня один знакомый — сотрудник очень уважаемого московского издания (для удобства повествования назовем его К). А у этого знакомого есть друг — востоковед черт знает сколько лет проживший в Токио и говорящий без акцента на восьми языках. При этом востоковед, несмотря на все эти высококультурные заморочки, человек глубоко русский — во всех смыслах.
Дело было лет десять назад, где-то в начале сентября. Востоковед и К собрались недельку порыбачить на Оке (у К имеется родовое гнездышко в аккурат напротив дома-музея Сергея Есенина). Ну приехали, накопали червей, пришли на берег Оки, воткнули удочки в берег и начали рыбачить. "Нарыбачились" до такой степени, что востоковед утратил способность передвигаться самостоятельно, и поэтому К уложил его в какую-то скирду соломы а сам с трудом уволокся домой.
Дальше такое кино — востоковед очнулся, вылез из скирды (дело, напомню, в сентябре происходит, уже совсем не жарко) в ватнике, кирзачах, каком-то треухе драном, солома к щеке прилипла.
Мимо проходит группа иностранных туристов. И кто-то из забугорщиков на плохом русском спрашивает у востоковеда, как пройти к дому Есенина. На что, плохо держащийся на ногах востоковед, без запинки отвечает им по-английски по-французски и по-японски. Туристы, естессно, окружили его и давай вопросы задавать — типа кто такой, мил камарад? Востоковед и тут лицом в грязь не ударил — тракторист, мол, местный. А насчет языков нехотя пояснил — да так, интересуюсь.
К рассказывал, что просто дара речи лишился, когда в калитку к нему ввалилась толпа иностранцев с его другом на руках, а тот лишь вяло шевелил ногами и отменно матерился. По-русски.
